Есть две категории одежды. Та, которую ты покупаешь «на сезон», и та, которую ты носишь годами, потому что она села так точно, что стала частью тебя. Линия Ксении Мерзликиной — это вторая категория.
Этот бренд построен не на фантазии «сделать красиво для съёмки», а на очень взрослой задаче: собрать функциональный гардероб, который выглядит как люкс, чувствуется как люкс и живёт как люкс — но при этом не требует отдельного стилиста, ежедневного парика и “вечернего режима аккуратности”. Это одежда, созданная не для картинки, а для движения.
Ксения называет это честно: «Мне не хватало лоска». Переводим — ей не хватало в повседневной одежде уровня, который обычно доступен только в частных ателье и couture-мастерских. Так родилась собственная линия.
На практике это означает: костюмы, жакеты, рубашки, платья — привычные категории. Но с той посадкой, с той обработкой ткани и той стойкостью силуэта, которые массовому сегменту недоступны физически.
Философия бренда: уважение как базовый материал
Внутри бренда работает лаборатория LB — Любовь и Благодарность. Это не романтический штамп, это операционная модель.
Любовь — к человеку, который будет носить вещь ежедневно, а не «на выход».
Благодарность — к тем, кто делает вещь такой, что её не хочется снимать.
Производство бренда — это собственная мастерская в Москве с командой портных высшего класса. Здесь не прячут людей за словом «цех». Наоборот: портной — это не «где-то там шьёт», это соавтор результата, человек, который понимает, как ткань поведёт себя завтра, через месяц и через год.
Это уважение — к телу клиента и к тем рукам, которые под него работают. В моде это редкость. В настоящем люксе — норма. И здесь это именно норма.
Материал как заявление статуса
Что отличает дорогую вещь от просто аккуратной? Ткань.
Ксения — не просто дизайнер, она поставляет ткани из Италии с закрытых складов. Это тот уровень доступа, где лежат рулоны, изначально произведённые для мировых домов — Prada, Valentino, Brunello Cucinelli, Miu Miu, Gucci. Это не «аналог», не попытка повторить настроение люкса. Это тот же класс материалов, который стоит за подиумными коллекциями.
Важно, как бренд работает с текстилем. Ткань берут не «какую привезли». Её выбирают. Смотрят вес, матовость, реакцию на движение, линию драпировки, поведение в шве. То есть каждая модель начинается не с Pinterest-референса, а с вопроса: «Как эта ткань будет жить на теле?»
Предпочтение — натуральным составам и благородной фактуре. Такой, которая не теряет форму к концу дня, не превращается в мятый полиэстер, не садится после первой химчистки. Это те материалы, которые не висят на человеке — они повторяют контур тела и помогают его собрать.
Именно поэтому вещи бренда визуально выглядят «дорого без логотипа». Потому что у них действительно то же происхождение, что и у вещей, которые не висят на рейле в масс-маркете.
Посадка: не исправить тело, а согласовать с ним
Самое узнаваемое качество Ксении Мерзликиной — даже не ткань, хотя это, безусловно, заявление. Самое узнаваемое — посадка.
Здесь нет идеи «впихнуть женщину в жёсткую форму». Наоборот. Вещь создаётся так, чтобы:
- убрать напряжение там, где клиент не хочет его показывать;
- оставить линию там, где клиент хочет её подчеркивать;
- дать телу право выглядеть уверенно без внутренней физической войны.
Это особенно хорошо видно в капсуле «Один день может изменить целый мир». Это не маркетинговое название, это подход. Логика проста: человек живёт в одной одежде целый день, и этот день не разделён на «сейчас я деловая» и «сейчас я красивая». Сейчас она и деловая, и красивая, и уставшая, и всё равно на виду.
Именно под это собирается крой. Один и тот же костюм должен вести себя адекватно в 11:00 на встрече и в 19:00 за бокалом. Не требуя переодевания в машине и не сигналя «офисный дресс-код» вечером.
Это не универсальность ради универсальности. Это контроль над впечатлением.
Производство: не аутсорс, не легенда
У марки есть собственная площадка в Москве. Это не «мы работаем с лучшими фабриками Европы», за которыми обычно скрывается подряд без лица. Здесь наоборот — лицо есть.
Команда умеет работать с тяжёлыми и очень тонкими тканями. Это важно: разные материалы ведут себя по-разному, требуют разной плотности стежка, разного давления лапки, разной скорости шитья. В большинстве коммерческих производств это никто не подстраивает. В мастерской Мерзликиной — подстраивают под конкретную ткань и конкретную модель.
Отсюда рождается то, что отличает дорогую вещь от дорогой фотографии вещи: изнанка.
У этих изделий внутренняя обработка швов выглядит так, что её действительно не стыдно показать. Она аккуратная, чистая, «снятая в ноль». Это то, за что в люксе платят, и то, за что массовый рынок просит не смотреть внутрь.
Внутри команды над этим не иронизируют — этим гордятся.
Кому адресован бренд
Аудитория у бренда — не «девушка 25–35», не «деловая женщина», не «светская Москва». Это более честно.
Это люди, у которых нет возможности выглядеть устало. Люди, у которых день — это не линейка из «дом / офис / ужин», а одно сплошное присутствие. Руководители, артисты, женщины с высокой публичной нагрузкой, мужчины, которые не хотят выглядеть агрессивно корпоративно, но и не готовы к визуальной небрежности.
Другими словами, это одежда для тех, у кого есть своя сцена — даже если это не сцена в прямом смысле.
Не случайно вещи Мерзликиной давно носят публичные люди. В столичных кругах имя уже ассоциируется с посадкой, которой можно доверять в кадре. Это важный маркер: это значит, что силуэт читается не только в зеркале, но и в объективе.
Сейчас команда готовит расширение продуктовой линейки: отдельную линию купальников и спортивной одежды для клубов. Это логичное продолжение философии бренда — тело должно иметь право на комфорт и красоту не только в костюме и платье, но и в зале, и у воды.
Стилистические коды бренда
Каждый сильный бренд узнаваем не логотипом, а почерком. У Мерзликиной этот почерк уже сформирован.
Цвет.
Одна из коллекций, рабочее название — «Separation», строится на трёх цветах: красный, белый, чёрный. Это не просто классическая палитра. Это конфликт и баланс сразу. Красный — энергия, белый — пауза, чёрный — защита. В собранном виде это даёт очень кинематографичную картинку, даже если крой предельно лаконичный.
Фурнитура и тесьма.
Здесь нет дешёвой декоративности. Украшение — это не «мишура ради мишуры», а микросигнал, который считывается вблизи. Детали остаются минимальными, но статусными.
Строчка.
Вещь можно узнать по чистой линии обработки. По тому, как аккуратно ткань посажена, как ровно закрыт край, как держится плечо. Это тот случай, когда даже без яркого элемента образ всё равно выглядит «дорого собранным».
Это роскошь без необходимости доказывать, что она роскошь.
Долговечность как этика, а не лозунг
Марка принципиально стоит в стороне от fast fashion-логики «сшили — продали — забыли». Здесь осознанно выпускают вещи, которые должны переживать владельца не сезон, а годы.
Каждое изделие проверяется на износ: ткань не должна провисать, шов не должен закручиваться, форма не должна терять архитектуру после стирки. Это не «эко» как рекламный слоган, это slow fashion как взрослая ответственность: одежда не должна быть одноразовой.
Параллельно бренд артикулирует ещё одну позицию, на которую модная индустрия обычно смотрит свысока: статус портного. Здесь прямо говорится — шить уметь может не каждый, и это профессия с престижем. Это возвращение уважения к ремеслу, которое слишком долго считали «фоновым».
Почему именно этот бренд
Причина не только в том, что ткань — уровня домов, которые определяют вкус сезона до того, как он попадает в масс-маркет.
И не только в том, что посадка собирает фигуру без насилия над ней.
Главная причина — в эффекте. Вещи Ксении Мерзликиной создают тот тип визуального присутствия, который невозможно подделать логотипом.
Это спокойная уверенность. Чистый силуэт. Тишина вместо демонстративного брендинга. Одежда, которая не спорит с человеком, а подчёркивает, что человек контролирует собственную подачу.
И это, в конечном счёте, единственная настоящая роскошь сегодня: не покупка статуса, а владение им.
About Author
